Роман Нагучев: Разговоры о футболе в России гораздо глубже, чем в Англии

Комментатор «Матч ТВ» Роман Нагучев в интервью Федеральному агентству новостей рассказал о работе под руководством Валерия Карпина, встрече с Анастасией Заворотнюк и том, как за три года поменялся главный спортивный канал страны.

— «Матч ТВ» исполнилось три года. Какими они были?

— Разными. Это было очень сложное время, когда все только начиналось. Это даже в какой-то степени было страшно: до этого мы работали не на федеральном канале, а на «НТВ Плюс». Делали что-то для очень узкоспециализированной аудитории и для того, чтобы перестроиться, потребовалось время.

Это было по-своему болезненно, потому что, если, скажем, ты комментируешь матч чемпионата Германии на канале «Футбол 2», то это одна подготовка — это очень сложная и кропотливая работа, потому что зритель, который включает такой матч, как «Дармштадт» — «Хоффенхайм», должен быть на одной волне с тобой. Ты не должен ударить перед ним лицом в грязь, потому что он знает больше тебя.

А если ты работаешь на федеральном канале, то понимаешь, что некоторые вещи зрителю неинтересны: ему нужны движуха, голы, эмоции и так далее. Мы долго считали, что это какой-то попсовый вариант, но на самом деле это просто другая работа, другой стиль. Когда мы перестроились, стало понятно: футбол на «Матч ТВ» — это праздник, а футбол на платных каналах — работа с узкоспециализированным зрителем. Мы это разграничиваем и, соответственно, методы подготовки тоже разные.

— В чем принципиальное отличие между «Матч ТВ» и «НТВ Плюс»?

— Есть разница. На «НТВ Плюс» мы только начинали, по сути. Все, что мы делали там, — наши первые шаги в телевизоре. Первые студии, первые верстки, которые мы сами писали. Первые сюжеты, которые мы делали, репортажи, — это такая по-настоящему крутая школа. И практически после каждого твоего репортажа к тебе лично подходили начальники и пихали, рассказывали, что не так, что плохо, что хорошо.

А на «Матч ТВ» мы пришли уже сложившимися профессионалами. Нет необходимости показывать нам, что мы не так сделали — мы и сами уже это знаем. Ощущение, что мы просто перешли на новый уровень, на котором и должны были оказаться. Федеральное телевидение и должно быть более уверенным перед серьезной аудиторией. Понятное дело, что все произошло несколько спонтанно, но как будто бы этот шаг каждый из нас должен был сделать как профессионал.

— Что общего у футбольных каналов «Матч ТВ» и, допустим, Sky Sports?

— У футбольных каналов 1, 2 и 3 почти ничего общего со Sky нет. Там есть кое-что общее — огромное количество трансляций и повторов. Мне кажется, нам не хватает как раз программ.

Но мы работаем над этим, я уже пилот даже провел, — программу о международном футболе. Еще несколько программ будут касаться репортерской работы. Потихонечку мы наполняемся тем, чем были славны каналы «НТВ Плюс».

Но между, скажем, шоу Match of the day и, например, студиями на «Матч ТВ» нет никакой разницы. Даже больше скажу — Георгий Черданцев много путешествует, ездил в Италию, был в Англии много раз. Он говорит, что принципиальной разницы не видит. Отличие только в том, что там сидят суперзвезды мирового футбола, а у нас сидят не суперзвезды. У нас тоже есть хорошие футболисты и звездные игроки вроде Аршавина.

Но аналитика, возможности и разговоры о футболе в России гораздо глубже, чем в Англии, где почти все реплики расписаны. Принципиальное отличие в том, что у нас все строится на импровизации, на обмене мнениями. Иногда мы говорим очень спорные вещи, но это всегда возможность поджечь, где-то нас поругать. Так и должно быть. В Европе больше сценария.

— Конкуренция на «НТВ Плюс» и на «Матче» — где была жестче?

— На «Плюсе» была пожестче. Ты школяр. Мой первый репортаж был, как сейчас помню, 19 октября 2008 года. С Мишей Поленовым. Он (репортаж) был ужасен, но это неважно. Важно, что ты каждый раз смотришь наверх — там Черданцев, Шмурнов, Мельников. Все, на чьих репортажах ты рос. И ты пытаешься дотянуться. Не то что ты прям никто, но все время приходится лезть туда.

Это ощущение любого творческого человека. Там было жестко: ты получаешь один топовый матч после миллиона всякого ужаса вроде АПОЭЛ — «Маккаби Хайфа», который играют 0:0 и с 73 фолами. Но ты должен и к этому готовиться. Потом ты получаешь «Баварию» — «Боруссию» и готовишься к нему, как к празднику. И потому у тебя снова пятьсот миллионов матчей, которые никто не смотрит. Но это все нужно.

— Год назад «Матч ТВ» вошел в состав «ГПМ Развлекательное ТВ» (ТНТ, ТВ3, «Пятница», 2х2. — Прим. ФАН). Что это изменило в работе канала?

— Стало больше возможностей. Мы себе это несколько иначе представляли, работая на «НТВ Плюс». Нам казалось, что спорт — это серьезно. Так кажется и зрителю. И сейчас, когда у нас появилось больше свободы самовыражения, мы стали немного наглее в кадре. Это очень хорошо — мне так проще, можно быть собой.

Зритель, к сожалению, этого не понимает. Для зрителя, что нормально, спорт — это очень серьезно. Это «моя любимая команда победила», «моя любимая команда проиграла», «мы хотим разобраться в тонкостях». На самом деле, спорт — «фан», это развлечение, в первую очередь. Праздник, радость, веселье, ирония и самоирония.

Сейчас появилась возможность именно так подавать спорт. Именно так его делают в Европе. В частности, в северных странах, как ни странно — Скандинавии и в Голландии. В Голландии, как и в Германии, очень смешно спорт подают: никто не рассказывает про «стрелки» и «полуфланги» — этого очень мало, а в остальном, — красивая обертка, а сам матч и есть то серьезное, к чему готовится зритель. Мы сейчас можем говорить все, что угодно — и это круто.

— В Европе и субъекты футбола воспринимают это, наверное, более лояльно.

— С теми футболистами и тренерами, с которыми контактирую, находимся в очень хороших отношениях. Гаджи Муслимович Гаджиев звонит, например, после эфиров. И по 40 минут у нас разговоры на тему, которая ему показалась спорной. Футболисты смотрят «Матч ТВ», у нас есть нормальное общение: они нас подкалывают, а мы шутим над ними. Негатива от них не получал.

— Полгода футбольные комментаторы работали под руководством Валерия Карпина. Какой он был за кадром?

— Он тренер, он не телевизионный работник вообще. Летучки комментаторов — тренерские разборы. 40 человек сидит, он приносит флешку с нашими глупостями, которые сказаны в репортаже. Вставляет ее — там большой телевизор в футбольной комнате 8-16.

Останавливает, и говорит, например, мне: «Нагучев, послушай, что ты говоришь». Щелк — в этот момент я что-то говорю, когда развивается атака. Он останавливает, отматывает назад. «Вот ты говоришь, там ошибся этот защитник. А ты не думал, что на самом деле ошибся не этот, а тот и подставил того, которого ты обвинил в ошибке?» Это были по-настоящему тренерские разборы — реально дико интересно.

Несколько раз он прям психовал, потому что мы ему говорили «Ну нет!» Карпин становился пунцовым, орал на нас: «Как нет? Сейчас покажу!» Потом брал любимый оранжевый фломастер, который не писал, и на доске рисовал, что нам надо было понять. Оранжевый на белом — естественно, ничего не видно. Мы даже иногда посмеивались.

Но на самом деле эти полгода стали очень большой футбольной школой. Некоторые вещи мы стали подмечать в репортажах, которых до этого не могли заметить, потому что, как говорит лучший комментатор России, «никто не учил». А теперь мы такие вещи знаем и легко подмечаем, потому что нам это показали. А с точки зрения телевидения мы не получили никаких советов от Валерия Карпина.

— Известно, что Карпин-тренер неоднократно устраивал выволочки своим подопечным. С комментаторами такое бывало?

— Да, конечно. Споры были, но это абсолютно творческие истории. Не было такого, чтобы он накричал на кого-то из коллег, а потом не поставил на матч со злости. Было множество споров. Матчи чемпионата России он смотрел вообще все и работу нашу видел.

Когда возникали вопросы, мог позвонить и выяснить, но в спокойной форме. На летучках было считанное количество раз, когда он кричал, и это было потому, что мы сами его вывели. Мы же комментаторы, мы очень странные в общении, — нам кажется, что мы всегда правы. Мы-то больше видели, чем он (смеется). На самом деле, конечно, нет. И мы понимали Валерия Георгиевича.

— После запуска «Матч ТВ» сильно критиковали. Как реагировали комментаторы?

— Надо признать, что мы очень болезненно на все это реагируем. Мы работаем для зрителя. Он может думать, что угодно, но без зрителя нас нет. Это наш самый главный собеседник, ради которого мы и работаем.

Когда «Матч» критиковали, было неприятно. Всегда есть, за что критиковать, но мне кажется, что работу комментатора критикуют незаслуженно. Нет, не потому, что мы работаем великолепно. К сожалению, зритель нетерпим к чужому мнению — в этом главная проблема.

Мы же общаемся: и лично, и в соцсетях. Это неизбежно, обратная связь быть должна. Но зритель мыслит шаблонами. Скажем, если ты защищаешь какую-то позицию очень остро, то тебе заплатили. Но как это может быть? Я себе такого даже не представляю!

Или, допустим, ты спокойно отработал на каком-нибудь матче, а тебе говорят, что он скучный. Но скучный матч не может быть веселым по определению. Ты должен передавать настроение матча. У нас у всех есть свои любимые команды. Зрителю всегда кажется, что в репортаже мы обязательно за кого-то болеем.

— А это разве не так?

— Конечно нет! Делать нам нечего, наверное. Вот Костя Генич — двое детей, бытовые проблемы, есть какие-то личные дела, как у любого человека. Вот делать ему нечего в 40 лет, кроме как болеть за «Барселону» в матче с «Леванте». Это ведь не так! Мы болеем за то, что привлекает. Да, «Барселона» круто играет, нам нравится, что она красиво играет. Мы болеем за красоту. Никто не болеет за «Леванте», который выбивает из штрафной мяч по 50 тысяч раз за матч. За что тут болеть? Мы тоже своего рода зрители: хотим голов. Если команда играет плохо, незрелищно, почему мы должны об этом молчать? Комментатор передает настроение, свои эмоции в том числе.

— До «НТВ Плюс» вы работали матросом-спасателем.

— Да. Официантом еще работал и кассиром службы проката.

— Что из той работы можете вспомнить?

— Не стал бы прямо все рассказывать (смеется). Ты работаешь не ради денег. Мимо тебя ходят красотки загорелые. Спасать, слава богу, мне никого не пришлось, — в мою смену не было инцидентов. Но в целом работа прекрасная. Ты должен выгонять яхту, чтобы она не заржавела. Выгнал, покатался на ней, обратно поставил. Сдавал в аренду катера. Каждый день появляешься на пляже, все тебя узнают. Такая суперзвезда среди отдыхающих. Вечером собирались, пили вино, — все, как у всех.

Однажды, когда на том же пляже работал кассиром пункта проката, ко мне пришла Анастасия Заворотнюк. А у меня утро не задалось — сплю в 9 утра. Она заходит, я не вижу, что это она. Она сразу с козырей: «Мне, пожалуйста, этот круг, нарукавники, мне это, а мужу — матрац». А, спрашиваю, платить вы будете? Вы же про деньги ничего не говорите, подумал я.

Открываю глаза — там стоит «моя прекрасная няня» с дочкой Аней и мужем. Я просто обалдел — ничего не надо, никаких денег, забирайте все, только бы сфотографироваться. И у меня действительно осталась эта фотография. И спустя 10 лет я увидел ее в Останкино, в лифте. Ехал на репортаж, а она, видимо, приехала к кому-то в гости. Я посмотрел на нее и улыбнулся. Она не узнала, улыбнулась, как это бывает, когда встречаешь безумных фанатов. И все, я вышел на восьмом этаже, она поехала дальше. Я постеснялся.

— На «Плюсе» ты оказался благодаря победе в конкурсе комментаторов. Как его выиграть?

— Никак. Нет советов. Совершенно точно не нужно бояться и вытаскивать из себя то, чего на самом деле нет. Нет смысла придумывать себе какой-то образ, чтобы, как на первом свидании, выглядеть лучше, чем ты есть на самом деле. Такого точно не надо делать, потому что это видно.

Если честно, я взял на тот конкурс комментаторов только одну одежду, двое носков и трусов. Был уверен, что меня сразу же отправят домой. Клянусь, так и было. В итоге на финал конкурса, который был через десять дней, я пошел в рубашке Пашки Занозина, который меньше меня в четыре раза. Тогда мы с ним и выиграли.

— Почему любишь именно Бундеслигу и «Аякс»?

— «Аякс» стал любовью детства. Самый первый гол, который я увидел — финал Кубка УЕФА 1992 года «Аякс» — «Торино» и там Вим Йонк забил совершенно сумасшедший по красоте гол с 30 метров. Ничья — 2:2, в ответной сыграли по нулям и «Аякс» выиграл кубок. Если не ошибаюсь, смотрел я тогда не сам матч, а обзор в «Футбольном обозрении». Но меня поразило это.

Потом было Евро-1992, на котором сборная Голландии играла, а мой любимый футболист Марко Ван Бастен не забил пенальти в полуфинале. Как-то я это пронес через всю свою жизнь. Сейчас «Аякс», конечно же, не тот, что был в моем детстве, — но ты не можешь бросить свою жену только потому, что она заболела. Пронес это через всю жизнь. Считаю звездочек, как Снейдер, своими, — они выросли у меня на глазах, я видел их тинейджерами. А теперь они заканчивают карьеру. Когда комментировал прощальный матч Снейдера совсем недавно, было грустно.

Автор:
Константин Тихов

Источник: riafan.ru

Вы можете оставить комментарий, или ссылку на Ваш сайт.